И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились...        
Я тоже была, прохожий!.. 

Василий Иванович Алексеев, учитель старших сыновей Толстого, пишет ему о смерти своей трехлетней дочери. Лëв Николаич отвечает: мне очень больно за вас. Не о том болею, что вы потеряли дочь. О том, что вся душа ваша сошлась на такой маленькой, незаконной по своей исключительности любви. Нельзя быть немножко истинным. Надо прежде всего любить Бога, т.е. добро, истину. Тьфу!..Пришла смерть, и умер человек. Лëв Николаич считает происшествие со смертью формальностью. У Гагарина есть пункт помешательства, которого у меня, должно быть, нет, думает он, у всякого свой особый смысл жизни, а общего смысла никакого нет. Как-то они с Палычем возвращались с лекции Миклухо-Маклая, и Лëв Николаич сказал, что завидует: у каждого дикаря своя хижина. И там можно забыть о существовании ему подобных. И в "Войне и мире" было то же. Он и там считал отделенность каким-то счастьем. Будь это не Толстой - затоптали бы. Как он не может понять, думает Лëв Николаич, ведь решение задачи просто и навязывается само собой. Я только тогда буду счастлив, когда все существа будут любить других больше, чем самих себя. Все существа истребляют друг друга. Но они же и любят друг друга. Помогают друг другу. Вся история - не что иное, как все большее и большее уяснение, что жизнь поддерживается не истреблением, а взаимным сочувствием. Разум открывает мне закон счастья всех существ. Я должен следовать закону моего разума...Тут Палыч прощается и сворачивает в проулок. Лëв Николаич вдогонку: я должен любить других более, чем люблю самого себя...Как он не может понять, думает Гагарин, - никакое решение не заслуживает внимания, если в нем не указано, как при этом задействована природа. Природе толстовский закон счастья всех существ - известен? Что, природа взяла обязательство способствовать нашему счастью? - мы об этом ничего не знаем. И что это такое - любить других, какая-то новая специальность? Кто тебе дороже - Гагарин или Лëв Николаич?
      Т.   (думает)
      П.   Как быть, один говорит - добро, другой - зло. Про то же.
      Т.   (думает)
      П.   Я говорю: Лëв Николаич говорит то и то, Гагарин говорит то. Может, я говорю не с теми интонациями? - прошлое непредсказуемо; не то, что будущее; то, что было, может, невосстановимо, и мы уже не понимаем тех интонаций. Если Толстой или Гагарин несут чушь, может быть, мы просто чего-то не понимаем. Все дело в интонациях, ведь слово - это поверхность действительности, как же ты не догадался, ведь ты ж умней меня? Вирджиния говорила: можно ли доверять делам? То, что словам нельзя верить, и так ясно. Всем известно, что Толстой и Гагарин были противниками научно-технического прогресса; избегают говорить - почему. Оказывается, прогресс напрямую связан с ростом смертности людей от голода. Умирают где-то далеко, не на глазах, да и как заметишь: их уже нет, умерли; может быть, даже в другой стране. Англичане организовали голод в Индии, разрушили существующую там систему орошения. Организация голода удешевляет труд рабочих, снижает себестоимость. А те, кто живы - вырождаются, обучаясь нажимать нужные кнопки различных устройств, обратно превращаясь в обезьянское племя мартышек орангуташек, но ни зрения, ни ловкости у них уже не будет. Выделение узких специалистов - большее бедствие, чем распадение на бедных и богатых. У Палыча же научно-технический прогресс заключается в улучшении устройства земли и тела человека.
      Т.   Они не противоречат. Дополняют друг друга. Каждый хочет найти решающее звено. Важны же все звенья. А кто эта Вирджиния?
      П.   Моя знакомая.
      Т.   Уважаешь, что ль, ее?
      П.   Аделина Вирджиния Стивен. Англичанка. От нее пахло морем и травяным ветром. Командировал себя в Америку, через Англию, там и познакомились.
      Т.   А почему твоя Аделина...
      П.   Вирджиния.
      Т.   Почему Аделина Вирджиния...
      П.   Полностью Аделина Вирджиния Стивен, или Вирджиния Вулф. Тебе можно просто Вирджиния. (Пьют, нюхают огурец.) Я ее не пью сознательно. Бесцельный для чувства напиток.
      Т.   Я тоже водки не понимаю.
      П.   (наливает)
      Т.   Так почему твоя Аделина...
      П.   Вирджиния. Говорит: как можно доверять делам? Хотел одно - получилось другое. Она - как и Толстой - говорит: никакой лжи нет. Вообще нет никакой лжи, ее не бывает, под лжой - всегда правда. Всегда кому-нибудь чего-нибудь хочется, от чего-нибудь больно или радостно. В жизни лжа не страшна, она вредна в науке, в искусстве, в религии - в них она замазывает связи.
      Т.   За Лëв Николаича и за Вирджинию!..(повторяют)
      П.   В искусстве, религии - понятно. А вот наука? Как это происходит в науке? Ты ученый, вот и скажи нам, пожалуйста; по-моему, наука - это техника. Вся жизнь со старинных времен держится на непрерывной, незаметной изобретательности. Почему летает самолет? Потому что летает воробей. Наука - это бухгалтерия, учет наблюдений. Но с помощью рассуждений. И это опасно. Аристотель открывал законы, опираясь на силу логики: тело должно лететь по прямой, а потом по окружности, потому что прямая и окружность - наиболее совершенные кривые. Прошли сотни и сотни лет, и что же? В основании механики - единичный опыт Галилея. И он обобщается на всю природу! Наука изобретает неправдоподобные рассуждения. Вращение земли необходимо принять за факт, так как в астрономии это приводит к более простой математической теории. Скажи: законы природы, они - есть? Как ты думаешь?
      Т.  (думает)
      П.   Да ты мысли скорей, а то я волнуюсь.
      Т.   По всему, что есть - может быть, и нет. Судя по тому, что есть.
      П.   Вот! (наливает) А скажи нам, пожалуйста, закон сохранения энергии - есть?
      Т.   Законом назвают договоренность. Его всегда так формулируют, что он непроверяем. Все коэффициенты в различных формулировках закона получают в предположении, что закон верен. Иногда этой договоренностью пользоваться разумно, иногда нет. И тогда приходится говорить, что есть эфир, без массы, без вязкости, прозрачный, несжимаемый, нерассеивающий, непрерывный, вплоть до самых малых величин. Вроде вечного двигателя, которого нет. Свет, проходя через него, не несет никаких потерь.
      П.   А законы движения?
      Т.   (думает)
      П.   Говори безгранично, у нас времени много.
      Т.   Вряд ли. Об этом ничего неизвестно. (Пьют.) Механика не отвечает на вопрос, действительно ли ускорение тела пропорционально силе. Этот вопрос не обсуждается. К тому же сила не обязательно причина движения, скорее - ограничитель возможных движений. Отклонения от закона запрещены, результаты наблюдений объясняются особенностями сил трения. Справедливо ли утверждение для жидкостей? Газов? Для электронов? Вряд ли. В механике - координата, скорость, а какая координата у атома газа - он испытывает сто миллионов соударений в секунду! Какая координата у электрона? В классической механике нет неопределенности. Но от нее же никуда не денешься: координаты, скорости, ускорения - в них всегда элемент случайности. Механика говорит: нас это не касается. В ней царит закон, истина, независимые от сознания ученых. Классический труд Лейбница так и назывался: "Краткое доказательство ошибки достопамятного Декарта и других касательно закона природы, благодаря которому Бог желает сохранить всегда количество движения тем же". Фундаментальность! Третий закон Ньютона опубликован Декартом, когда Ньютону был один год. Декарт считался безбожником. Ньютон открыл, что этот закон есть описание того, как именно Бог управляет миром. По той же причине законы Галилея называются первым и вторым законами Ньютона. Англия уже правила миром, и поэтому все законы должны быть открыты англичанами.
      П.   Ну хорошо, а закон инерции Галилея, уж он-то есть? Хотя бы один закон должен быть.
      Т.   Такого закона нет точно.
      П.   Значит, все это нарочно. Жаль, нет с нами Вирджинии. Я ей рассказывал о квантовой механике - она так смеялась. Орбиты, спин, магнетон Бора - все, говорит, как у Евдокса в изложении Птолемея: циклы, эпициклы, эпициклы от эпициклов. Когда Вальтер Ритц установил в 1908 году, что частоты излучения подчиняются определенным правилам - он просто сформулировал правила построения птолемеевских сфер для атомов! Там описывали наблюдения за планетами, здесь - данные по спектрам. Платон оставлял Евдокса руководить своей Академией, когда отъезжал в Сицилию.
      Т.   Есть и разница. О планетах думали, что они существуют. А картины орбит, вращений электрона вокруг оси, при попытках объяснить таблицу Менделеева, - заранее считаются фикциями.
      П.   Века зря проходят!
      Т.   Сейчас пишут уравнения, отбрасывают самые главные, самые существенные члены уравнения, а потом их решают. В теории относительности и квантовой механике изучают колебания, но нет того, что колеблется. Эти игры не безвредны. Они уменьшают количество информации, поступающей из эксперимента. Так называемое величие квантовой механики заключается в поразительной точности следования природой комбинационному принципу Ритца, а вовсе не в уравнениях квантовой механики, в которых выбрасываются главные члены, не меняя уравнений ни в чем другом. Предположение, что гравитация выводится из электромагнетизма, ни на чем не основано. Заклинания, что уравнения Максвелла подтвер­ждены в бессчетных экспериментах, - не лживы, они вполне реальны, как психические состояния, они описаны Толстым в "Плодах просвещения", там профессор Кругосветлов говорит: как математические вычисления неопровержимо подтвердили существование невесомого эфира, дающего явления света и электричества, точно так же блестящий ряд самых точных опытов гениального Германа, Шмита и Иосифа Шмацофена несомненно подтвердил существование того вещества, которое наполняет вселенную и может быть названо духовным эфиром. Считается, что прототип профессора Кругосветлова - академик Бутлеров. Однако за Кругосветловым скрывается все тот же Ньютон. Бог, по Ньютону, присутствует как в пространстве, свободном от тел, так и в телах, а допущение пустого пространства и гравитационных сил, действующих на расстоянии через пустоту, объясняет таинство евхарис­тии. Наука неотличима от религии. Физику Ньютона Гагарин называет спиритуалистическим догматизмом.
      П.   Значит, наука еще не начиналась.
      Т.   У Толстого в "Войне и мире": тела не притягивают одно другое, а - как бы притягивают.
      П.   Шли-шли люди, великие тыщи, шли по немаловажному делу, уморились и позаснули, как сурки. Встали, как родились, - никому ничего не ведомо. Вокруг цветущий бурьян бушующих явлений. И забыли, куда шли.
      Т.   Там же у него: если люди произошли от обезьян в неизвестный период времени, то это так же понятно, что они произошли от горсти земли в известный период времени.
      П.   Налицо истощение людей во взаимной истирающей суете. Мир давно обветшал. Христос был неудачник. С горя по умершему другу изобрел воскресение мертвых. Осуществил изобретение в опытном масштабе - на Лазаре и самом себе. Воскресил не вполне успешно: после воскрешения уже не было его следов на земле. Значит, он погиб, и в течение двух тысяч лет никто третий из умерших не был воскрешен.
      Т.   Самые необходимые изобретения в эпоху утомленных поколений реализуются медленно, и жизнь тогда сбывается так, как она только и могла сбыться свой единственный раз - мучительно, нечаянно и неуверенно. Библия - это пестрое собрание частушек древних народов. И многие из этих частушек, по Толстому - плохое искусство. Мошка блаженней Христа.
      П.   А еще Вирджиния сказала: никаких квантовых скачков не существует. Это все волны. Только что море лежит в складках, как мятый холст, и вдруг этот холст прорезает штырь! Она называла его солитон. Электрон - это солитон, дитя волн.
      Т.   И планеты - тоже?
      П.   И человек. В спутанных дебрях природы вырастают не только звезды, или что-нибудь другое - глупое и большое, но и мелкое сердце, бормочущее в человеке неизвестно что. Она же перевела "солитон" на русский. Солитон значит: выхожу один я на дорогу. Где сейчас этот Ритц? (Пьет, откусывает от огурца.) Поешь, а то голова ослабнет.
      Т.   (осматривает остаток, осторожно кладет на столешницу) Что ж ты ее, там оставил?
      П.   Просилась, я не взял, она у нас тут замерзнет, ведь все равно истины нет на свете. Или есть? Была. В каком-нибудь растении или твари. Шел дорожный нищий, и съел растение. Растоптал тварь. А сам умер в осеннем овраге, и тело его выдул ветер; жалко Аристотеля; и Лейбница жалко. Тот разработал план завоевания Египта...А ты думал што?
      Т.   Мудëр мужик!
      П.   Знамо, не холуй! Людовик вызвал его для объяснения плана. Четыре года провел в Париже, разъясняя детали. За четыре года ни разу не удостоился даже лицезреть короля!
      Т.   И тут ему пришла в голову мысль, что Бог желает сохранить количество движения тем же.
      П.   Бедный Готфрид Вильгельм! И он разработал новый проект, для Петра...
      Т.   ...как нам обустроить Россию. Бедный Готфрид. Кухарки не работают так грязно, как Ньютоны.
      П.   Чаадаев восемнадцатилетним стоял на Бородинском поле. Через полтора года вошел в Париж. Толстой, Гагарин - тоже понятно, как они стали Толстым, Гагариным. Но откуда такая пронзительность у Вирджинии? Может, правда есть, записана в книгах, и она ее нашла там? Женщина оказалась устроена неожиданно. Природа все же имеет истину в своем основании и не обманывает человека, увлекая его (поëт)

•

      Входит Сац с подносом, на нем бутылка ямской и огурец.
      П.   А жамочные пышечки?
      С.   Опять много людей живет на свете, и мало умерло от тифа и войны. Жамок на всех не хватает (уходит).
      П.   (Наливает; они уже пьют вразнобой, по очереди откусывая от огурца.) Значит, и инерции никакой нет. А что же есть? Чаадаев говорил...
      Т.   Николай Васильичу?
      П.   Ему. Он говорил: есть жизненное начало. В природе, говорит, Николай Васильич, есть пластическая сила, творящая формы...
      Т.   Жизненная сила. Мифическая жизненная сила.
      П.  ...и нигде она не проявляется так наглядно, дорогой ты наш Николай Васильич, как в кристаллизации.
      Т.   Рост кристаллов - инерционный процесс! Но законы механики в нем не участвуют. Процесс, происходящий без видимых причин. Случайные блуждания и неслучайные отклонения от равновероятности этих блужданий. Вызванные дальними взаимодействиями. Мы ими пренебрегаем из-за их ничтожности. Ничего о них не знаем. У нас объем информации о законах движения, что и во времена Галилея. Не знаем, почему бьется сердце. А Николай Васильич?
      П.   Сердце-то ведь само дышит, меня не спрашивает. Что Николай Васильич?
      Т.   Главная наука - хаосография. Изучение условий, при которых проявляется жизненное начало: самопроизвольный рост без видимых причин. А Николай Васильич - что?
      П.   Пропишу-ка я ему шинель, думает Николай Васильич. Толстой считал крестьянина высшим человеком. Который знает, как дерево или камень превратить в дом. Как вырыть колодец. Летом пастух, зимой плотник. Механик и портной; пахарь и солдат. Ни один профессор не знает, сколько простой мужик. Он настолько знает небо, - по звездам умеет определить время. Тут нужно присмотреться не только к суточному, - к годовому перемещению звезд. Многие ли интеллигенты могут по звездам узнать время? Борис Викторович Шергин мне рассказывал, мы с ним на прошлой неделе сидели за этим столиком, поморы определяют, какая будет погода, по цвету морской волны, по оттенку неба, по движению и форме облаков. И еще: у крестьянина более широкий круг общения с природой, чем у рабочего.
      Т.   Рабочие названы передовым классом, потому что ими легче манипулировать.
      П.   Узкий специалист всегда урод, он не в состоянии отделить из культуры и науки то, что хитроумно содержится в них ради подавления людей.
      Т.   Ученые свято верят, что Бог пожелал, чтобы уравнение движения было второго порядка.
      П.   Он так восхотел.
      Т.   Дело даже не в том, что обрубается надежда, что где-нибудь, на каких-нибудь масштабах и скоростях все не так. Хотя и в этом тоже! Утверждения Аристотеля, Ньютона не имели под собой никаких оснований. Сегодня в уравнениях движения - опыт Галилея, больше ничего. Различные научные теории - разные способы каталогизации наблюдений, - по типу таблицы умножения, чтобы лучше помнить. Или в формулах. Из опыта Галилея не следует, что уравнения движения - второго порядка. Ни характер и погрешности измерений, ни методы обработки экспериментальных данных ни тогда, ни сегодня не дают оснований для таких обобщений. О фундаментальности и говорить нечего. Можно считать, что уравнения движения - первого порядка, как у Аристотеля, и будут другие формулы для законов трения; и с тем же успехом с нужной точностью рассчитывать все те процессы, которые наука рассчитывает сейчас. Одна мысль делать железнодорожные рельсы и колеса гладкими - а не как шестеренки в часах - дала больше, чем вся так называемая фундаментальная наука. Проложили шелковый путь, и в двадцать первом веке наука докажет, что он проходил там, где и должен был проходить.
      П.   Петр Яковлевич, стоит ему упомянуть об Аристотеле - так всегда с отвращением. И Николаю Васильичу казалось, что это назло ему.
      Т.   А в двадцатом веке наукой установлено, что в рамках любой теории есть предложения, относительно которых нельзя сказать, правильные они или ложные. Это было известно людям всегда. Такие предложения в основаниях любой религии.
      П.   Скоро анчутки докажут открытие ими огня.
      Т.   Я ж и говорю: человек незначительное существо. Стоит в общем ряду случайностей природы. Природа обширнее, важнее ума. Господство случайности, очевидно, делает воскрешение - и бессмертие - невозможным.
      П.   Невер несчастный! Нукчтож, начнем с другого конца. Как же нам жить неспроста?
      Т.   Оно самотеком понятно. Слушать не свой ум, а мир, в центре которого якобы стоит человек. Природа - всегда нечто более смелое и гениальное, чем самая вольная человеческая мечта...Птолемеевское мировоззрение предписывает: поступать с другими так, как мы желаем, чтоб поступали с нами. Предписание, очевидно, - насмешка. Сформулировано на языке человека. В том, что мы желаем для других, мы всегда учитываем собственное благо.
      П.   Николай Васильевич, бывало, осерчает, встрепенется, а думали - спит, взовьется: нужно поступать с другими так, как мы желаем, чтоб поступали с нами! А Чаадаев ему: Америка единственная соперница, которой вы должны бояться. Те достигли наибольших успехов в изгнании нравственности из жизни, перенесения ее в конституцию.
      Т.   Птолемеевское мировоззрение разоружает человека. Ему кажется, что в нем есть такая драгоценность, которая дороже всего мира и достойна господства.
      П.   И в результате у него образуется душа! Душа - это...
      Т.   ...оркестр призрачных понятий. Толстой говорит: настоящая наука в том, чтобы узнать, чему должно и чему не должно верить.
      П.   Палыч прощается, сворачивает в закоулок.
      Т.   Наука никогда этого не узнает!
      П.   Значит, прощаться с погибающими навсегда. В жизни нет торжества, которое могло бы утешить. Выдумали телефоны, а сказать по телефону - нечего. О долге воскрешения Лëв Николаич сразу сказал: мне это несимпатично. И больше уж не вдумывался. Зачем воскрешать? Чтобы они снова мучились и страдали? И никто не вдумывался. Так вскользь и прошло. Ходили тут, ходили, провожали друг друга, - уж пели сверчки под завалинками! - и не договорились.
      Т.   Толстой говорил о Чехове: сердце у него, должно быть, доброе, но до сих пор нет у него определенной точки зрения. Сказано точно. Есть проблемы, которые прояснятся, может быть, через тысячи лет, и сейчас по ним может не быть определенной точки зрения. Непонятно, что значит воскресить. В каком виде? Немощных стариков. Умерших от голода детей.
      П.   Значит, речь идет о воскрешении в изменившихся телах. В каком они могли бы быть...Об узнавании уже нет речи. Мать не узнает своего сына.
      Т.   И эти изменения способны противостоять разрушению. Возникает много вопросов. Неизвестно, существуют ли ответы. Но интересно; и кажется странным, что у человечества нет проекта. Мы живем в пустоте ясности. Если не знаем, как определить свойства эфира, заключаем, что эфира нет. Для ясности. Конкуренция, оппозиция, полемика, революция. Борьба между людьми за вещь. Ясность. У Гагарина неуютно. Отменены конституции, диспуты. Какие диспуты между человеком и природой?
      П.   Был у меня диспут. С усохшей старушкой. Говорю: зачем вы молитесь, бога же нет совсем, и дождя не будет. Да и наверно, что нету, - правда твоя, откуда же ему взяться? А на что вы тогда креститесь? Да и крестимся зря! Я уж обо всем молилась - о муже, о детях, и никого не осталось - все померли. Старушка прошла такие испытания, что знала не меньше целой экономической науки. Могла прокормить двадцать человек. Но законы, независимые от сознания, расхищали плоды ее усердия. И сама плоть ее была раскрадена и уничтожена без остатка. Кости прекратили рост еще в детстве от труда и голода; и тех, кто именно съел живой вес старушки, можно было собрать фактически и убить. По сравнению с ее жизнью жизни Христов, Магометов и Будд - насмешка, театральность, напыщенность и скучные анекдоты. Впереди шел поп с озлобленным, отчаявшимся лицом. По нему текли капли слез или пота. Махал кадилом на молчаливые растения. Народ вел диспут с природой: крестился в пространство, становился на колени в пыльный прах, кланялся в землю. Дети не плакали и не крестились, они боялись и молчали.
      Т.   Спасение в отдельных людях, разбросанных там и сям.
      П.   Мечтатель. Не люблю я Чехова. Самотеком все идет к деградации и ума или тела. Это идет еще с Аристотеля: люди родятся - одни, чтобы быть свободными, прочие - носить оковы. Линкольн, американский президент, переформулировал: можно дурачить весь народ какое-то время, можно дурачить часть народа все время, но нельзя обманывать всех все время. При демократии власть избирается той самой частью. Отсюда деградация ума. Те, что у Аристотеля прочие, у Линкольна часть, демократия - это переодетая полиция, это штатскость - для конспирации наблюдения. За прочими. Потом забыли, что демократия - шпики, и так оставили.
      Т.   Толстого всегда удивляло: американцы - приятные, искренние люди. Но: с разделенной перегородками душой и головой. А ведь еще Петр Яковлевич говорил...
      П.   Николай Васильичу.
      Т.   ...Николай Васильичу: запад настолько опутан суевериями, предрассудками, что уже не сможет от них освободиться. А Лëв Николаич ничего этого не знал. Пришлось заново перевести библию, чтобы понять, откуда перегородка. Кто бы мог подумать, что лицемерное "возлюби врага" оказалось: не личного врага, а - врага народа. И он установил секрет жизнерадостности американцев: демократия, свобода от нравственности и разделение ответственности. Одни пишут законы, например, законы о собственности, другие исполняют. Юридические наука, институт адвокатуры, выстраивают отношения таким образом, чтобы большинство дел возбуждалось и выигрывалось неправой стороной. Юриспруденция не имеет другой цели, кроме благосостояния одних в ущерб другим; или: одних народов - в ущерб другим. Толстой подсчитал: 99% зла мира основано на оправдании насилия над людьми, употребляемого для защиты других людей. При разделении ответственности...
      П.   ...сладко спят гуманисты на свете...
      Т.   ...и никто не чувствует противоестественности...Связь роскоши с страданиями и лишениями людей слишком очевидна, мы не можем не видеть цены прямо человеческой жизни, которой покупаются удобства и роскошь.
      П.   Гагарин определяет западную цивилизацию как скрытый каннибализм. Прежде человек мог быть способен к злодеянию, но он его чувствовал как свое несчастие. Теперь зло является нам во вдохновенном, трогательном, прельщающем образе американца.
      Т.   Таким его сделала замечательная американская конституция. Она прекрасно сочеталась с рабством.
      П.   Приехал в "Ясную поляну" в разгар покоса Дерулед, писатель. Он посвятил свою жизнь возбуждению французов к войне с Германией. Основал лигу патриотов и приехал объяснить Лëв Николаичу выгодность союза России и Франции. Я не понимаю, говорит Лëв Николаич, как люди могли дойти до мысли, что земля может быть чьей-то собственностью. Ну, знаете, эта теория растяжима, так можно сказать, что и сюртук мой - не моя собственность. Конечно. И не только сюртук. Ваши руки, ваша голова - не ваша собственность. Я не хочу остаться без головы, я буду защищаться. Тогда я скажу так: мои руки и моя голова мне не принадлежат. Ум такое же имущество, как и дом. Дерулед задумывается. Просит одолжить голову, скучно жить с одним своим умом. Идут на покос, француз просит перевести план косарям: с двух сторон сжать немца. Сжимает старика Прокофия руками с обеих сторон. Прокофий соглашается. Говорит: приходи косить и присылай немца. О каком уме они говорят? Толстой называет Платона учителем человечества. Гагарин не находит у Платона следов ума. Платон приказал уничтожить сочинения Демокрита, потому что тот говорил: не существует ничего, кроме атомов, все другое - мнимости.
      Т.   Душа состоит из тонких, гладких и круглых атомов. Уничтожение сочинений Демокрита было действием, необходимым для удовлетворения разума и совести Платона.
      П.   Человек старается обратить живое в мертвое. Всякое ремесло должно прежде всего лишить жизни растение или животное. Потом произвести над ним действия, это - ум? Растения - это сознающие. Они минерально обращают нас в живое. Вот - ум. Плотоядные уничтожают себе подобных, здесь нет ничего нового, ничего не создается, здесь от ума отвыкают. Бабочки - они еще способны слышать потрескивание искр в корнях репейника, а мы теряем последние крупицы сознания. Дарвину это уже не приходит в голову, сбой закрепился в наследстве, мы вырождаемся, человек - тупик развития. Раб природы. Жалкий обитаталь ничтожнейшей по величине земли.
      Т.   В каком-то смысле это все равно: дошел ли мир до настоящего состояния путем извращения, или таким был изначала.
      П.   Если цель - комфорт, наряды, то сюртук - моя собственность. Если цель - вернуть человеку ум, то обратно.
      Т.   Когда говорят о частной собственности, неявно предполагают, что человек предпочитает наряды.
      П.   Изобретение Гагарина почище компаса: истина и благо вырабатывается автоматически, не там и сям, а - и там, и сям. Осмысленное устройство. Без мучительного смертного напряжения. Без перегородок. Сейчас один падает в обморок, а другой пользуется случайным соображением - это и есть всемирное расстройство и беда безумия; в результате нос из органа дыхания превращается в орган насморка.
      Т.   У Чехова: если бы мы сообща, миром искали бы смысла жизни, человек очень скоро избавился бы не только от болезней, но и от самой смерти, я уверен в этом! Но попы против, у них жизнь после смерти.
      П.   Сословия, питающиеся от истин: попы, философы...Придумать Бога, и тому тоже необходимо удовлетворение. Необходимо покарать кого-нибудь. Он без этого не может. У такой религии есть будущее?
      Т.   Как элемент избирательной технологии - да, Линкольны будут стараться.
      П.   Спасение не внутри, а вне нас! Мысль в голову входит снаружи, ключи находятся у природы. Христос, Будда, Магомет - им это даже не мстилось. Философ - это механик, электротехник, архитектор, мелиоратор. Они действуют руками, вцепившимися в материю, а не оркестром призрачных понятий; и объект мелиорации - земной шар. Не люблю я Толстого. После отъезда француза каждый из них стал продолжать прошлую жизнь.
      Т.   Антоний Храповицкий, нынешний патриарх русской зарубежной церкви, прочитав толстовские переводы библии, сказал Толстому: нукчтож, если опоры церкви так непрочны, на что же опереться? Придется - с выражением отчаяния - опереться на разум и совесть, - вот оно што! А мне нравится: жить не по лжи. Надо, говорит Козьма Прутков, жить не по лжи.
      П.   Соскучился.
      Т.   А как же иначе?
      П.   Ну, давай выпьем!
      Т.   Жить не по лжи! Если кричит на всех углах...
      П.   ...значит - жулик, закон Козьмы Пруткова. А жизнь после смерти - избирательная технология.
      Т.   Так что законы - есть! Многие поколения ученых искали философский камень, и нашли его. Почему поддерживается весь этот вздор о расширении вселенной - он основан на решении уравнений, в основании которых нет ничего, кроме опыта Галилея. Экстраполяция на столь далекие расстояния и времена - просто детские шалости. Наполеон просит Монжа вывести демократию из математических соображений, тот выводит. Их просят открыть экономические законы. И тогда разрешено насилие против тех, кто нарушает законы, они священны. Жизнь устроена не на каких-либо юридических началах, а на самом простом, грубом насилии, на убийствах и истязаниях людей. На организации голода. И когда авторитет науки высок - ведь наука, они говорят, этически нейтральна! - никто не чувствует противоестественности насилия. Существование закона, его независимость от нашего сознания, постоянство и неприкасаемость, священность - это и есть тот философский камень, поиском которого занимались сотни лет. Наука научилась составлять системы уравнений с многими коэффициентами, так что все экспериментальные данные, которые в будущем будут получены, заранее предсказаны каким-нибудь набором коэффициентов. Слова, который произносит ученый, перестают что-нибудь значить. Когда ученый-экономист говорит о себестоимости, он в лучшем случае не понимает, о чем он говорит. Себестоимость пуда зерна зависит от заложенной модели взаимоотношений человека и природы. Какие усилия направлены на неухудшение свойств почвы, что автоматически включает в себя затраты на соответствующее образование и воспитание, как пользоваться землей, как относиться к другим людям. Как возделывать землю без угнетения других людей, как относиться к животным и т.п. и т.д. В и т.д. входит соответствующая модель медицины. Когда же говорят о "законах" себестоимости, их независимости от нашего сознания, имеют в виду только одно: организация насилия в угоду действительным людям. Насилия над природой в том числе. О чем и талдычил Лëв Николаич еще в прошлом веке. Чехова не люблю, Толстого не люблю, кого ж ты любишь?
      П.   Усохшую старушку с карими глазами. Щенка Фильку: один, без имущества, лежит на холоду. Все, что можно сделать в таком состоянии, весь инструмент, заключается лишь в собственном живом туловище. Ни бумаги, ни пера! Писателя Шергина, Бориса Викторыча. Его тетке дедушка рассказывал, он разговаривал с человеком, который видел казнь стрельцов. В Архангельском городу англичане рекрутировали Бориса на работы. И там он потерял правую ногу, и пальцы левой ноги. Каждый шестой житель оказался в тюрьмах и лагерях. Не спрашивай у него, что с ногой, скажет: попал под трамвай; (беззлобно) нужна была такая конституция, как английская, чтобы воспитать подобных гадин. Пришлось отказаться от помолвки. Она была как у меня - Машенька. Пишет на русском языке. Не на литературном. Петр Яковлевич говорил: русский народ певучий, а не говорящий. Шергин слышит голоса предков, пишет на певучем. Боится не белого листа, а своего - самовольного; когда рука опережает слух. У Толстого рабочий может знать только то, когда он содействует и когда не содействует общему делу. Рабочий не может знать всего устройства завода и цели, для которой он работает. Цель не может быть даже вполне понятна ему.
      Т.   Получается: каждый прожитый нами день - гвоздь в голову буржуазии. Будем же вечно жить - пускай терпит ее голова.
      П.  (тост не поддерживает) Гагарин разрушает эту конструкцию...Кроме описания состояний людей, нужно настолько быть к ним расположенным, чтобы не только суметь их точно изобразить, но и помочь им указанием, реально выполнимым. Что и составляет главную задачу художника. Поэтому Толстой и не кончил "Хаджи-Мурата". Заниматься "Хаджи-Муратом" было совестно. Как-то так получилось, что работа над ним пошла так называемым "шекспировским" методом, который был Толстым уже отвергнут. При написании использовано более тысячи книг, десять тысяч статей. Спрашивал, говорил ли Хаджи-Мурат немного по-русски, был ли строг в исполнении магометанских обрядов. Понимал: занимается пустяками. Отвлекается от важного. Где он может реально помочь... Человек может и должен делать все. Знать почти все ремесла, существующие на свете. Губернатор у Гоголя вышивал по тюлю. Вирджиния - все Достоевского читала. Закрой глаза кожей и спи! Я, говорит, и зажмурившись вижу, что надо писать из самых глубин чувств, как Достоевский. Так и не знаю, разубедил ли. Начитался бульварной литературы: немец у него не может постичь русской души, крымский татарин неспособен обрабатывать землю.
      Т.   Не сочетается с всемирной отзывчивостью?
      П.   Пишет: в нашей литературе нет книг, понятных народу. Ни Пушкин, ни севастопольские рассказы, ни "Вечера на хуторе", ни сказка про Калашникова, ни Кольцов совсем непонятны народу. Тремя годами раньше в "Дневнике писателя" он писал: я недавно с большим удивлением открыл, что есть в Петербурге мужики, мещане и мастеровые совершенно трезвые, совсем ничего не употребляющие, даже и по воскресеньям, когда они выходят на улицу, - по будням их совсем не видать. На Невский они никогда не заходят. А так все больше прохаживаются около своих же домов или идут с прохладцей, возвращаясь с семействами откудова-нибудь из гостей; всегда разодетые по-праздничному. Наряды плохи и стары, на женщинах пестры. Но все вычищено и вымыто к празднику, нарочно, может быть, к этому часу. Ему пятьдесят два, уже написаны "Преступление и наказание", "Идиот", "Бесы", а он с большим удивлением открыл. Потому что они никогда не выходят на Невский. Иностранец, пишущий о России. Все мучился: что такое душа, жалобное сердце или ум в голове. Вещей и сооружений не знал. Человек может и должен делать все. Так? И практически это исполняет. Так? Зло в том, что все идут кверху, т.е. от труда, никто не понимает, что восхождение есть опускание.
      Т.   Думаю, никакого зла нет. Зло - это недостаток знания. Люди обладают лишь частью знания, часть судит о целом, и потому глупость - естественна. Временные личности будут всегда, в них - Аристотеле, Ньютоне - она сконцентрирована.
      П.   Наука изуродована идеализмом. Она состоит из обобщений, сделанных без достаточных к тому оснований. Но в науке все же были отдельные ученые. Не то что в литературе. Рудольф Дизель...
      Т.   Мария Склодовская.
      П.   Даже среди англичан, - лорд Кавендиш.
      Т.   Или тот же Гук. За лорда пьем отдельно.
      П.   Открыл водород...
      Т.   Получил углекислый газ...
      П.   Предложил формулу электрических взаимодействий...
      Т.   Задолго до Кулона.
      П.   Взвесил землю! А в литературе? Возьмем Данта. У него рай уже существует! Создан для нас.
      Т.   Создан помимо нас.
      П.   Ребячество. Когда читаешь Платона, тысячестраничные рассуждения Лейбница о человеческом разуме, Рай Данте - кажется, что человек произошел из червя. Простая страшная трубка. О какой духовности можно говорить, когда существует труд шахтеров. Унылая трубка, у которой внутри ничего нет.
      Т.   Гагарин представляет бессмертие так: организм, который мы должны в себе выработать, обращает элементарные космические вещества в минеральные, потом в растительные и, наконец, в живые ткани.
      П.   Космические - это эфир?
      Т.   Трудно сказать. Мы говорим: хаос! И не знаем, что означает это слово. Считается, что основной характеристикой хаоса должна быть существенная зависимость от начальных условий...Пока всë.
      П.   Бороться с хаосом надо серьезными, тяжелыми вещами, а не мгновенными мыслями. Поэтому Гагарин говорит: совершенно не важно, возможно ли воскрешение, и что это такое. Просто чтобы понять, что такое материя, жизнь, сознание, следует начать с постановки более простой задачи, задачи воскрешения. Бессмертие не может быть признано ни субъективным, ни объективным, оно проективно. Бессмертие - это процесс. Противостояние хаосу. Никакие формы организма никогда не будут законченными.
      Т.   Тут уж очевидно: никто не будет копией; подражанием. Личное бессмертие ты обеспечиваешь лично сам. Противостоянием процессам разрушения.
      П.   И никогда не будет никаких гарантий.
      Т.   Другое бессмертие невозможно.
      П.   И блаженство - тоже. Главное приложение науки - система образования. Когда все устремления направлены на процессы налаживания взаимоотношений с природой, на устройство земли и тела человека, учителя перестают быть только учащими; учительство не отделено от науки и деятельности. Сейчас учат...
      Т.   ...не зная чему...
      П.   ...так как сами они в исследовании не участвуют. Приготовляют к делу, которого сами никогда не делали, а потому практически, т.е. настоящим образом, не знают. Учат...
      Т.   ...неизвестно для чего...
      П.   ...потому что в действительности, к которой подготовляют, никакого участия не принимают. Может ли быть что-либо противоестественнее? Какой практический смысл имеет признание родства человека с животными? Воспитание лицемерия. Признание родства не обязывает даже щадить животных. Оно углубляет пропасть между теорией и практикой. Между словом и делом. Приучает, что словесное существо означает - лгущее. Заповедь "не убий" на животных не распространяется. И говорят о человеческом достоинстве.
      Т.   Доказывают, что в прямоугольнике противоположные стороны равны. У школьника не прибавляется уверенности в правильности доказываемых положений. У него возникает стена между существом дела и формальным доказательством. Обесценивается понятие доказательства. Знания оказываются ни на что не нужными, после последнего экзамена их приходится только забывать. Ученый или философ - не высшая ступень. Не идеал человечества. Его одностороннее, уродливое развитие. Почему сущее существует все равно что встать в угол и не думать о белом медведе. По этому образцу формулируются все философские проблемы. О богатстве и бедности...Мария Склодовская говорит: детей лучше топить, чем заключать в современные школы.
      П.   Знание стало бездельным. Да и можно ли за партой приобрести знания? Только суверия. Замена Птолемея на Коперника - замена одного суеверия другим. Шергин все удивляется: город стоит у моря, а ни о Севере, ни о море в школе никогда не слыхали, весь разум помещался в рукописных поморских книгах. Почти в каждой семье - личная библиотека.
      Т.   Ньютону пришлось симулировать сумасшествие, когда он обнаружил, что не понимает текстов, вышедших под его именем. Любая теория находит решающее звено. Точку опоры. Но такого звена нет.
      П.   Субъективно, объективно, себестоимость, независимая от нашего сознания, почему сущее существует - все слова трухлявые. Введены, чтобы никакой вопрос не мог быть решен и дискуссии длились бы вечно. Ученый или философ - не высшая ступень. Не идеал человечества. Его одностороннее, уродливое развитие. Почему сущее существует все равно что встать в угол и не думать о белом медведе. По этому образцу формулируются все философские проблемы. О богатстве и бедности...Система образования - проективна! Она воспитывает умение: делать, что велят.
     Т.